Жаба-дурак. Третья еда в пятом ряду. Чиста, наивна и трепетна, как новобранец.
В зрачках твоих были рябина,иней и дым,
И капало время из сложенных чашей рук,
Когда с туманных лугов, едва различим,
Ты перед рассветом шел и пел на ветру.
Я знаю - негоже под утро слушать туман,
И дважды - глядеть на чужое через порог...
Ты гроздья рябины к моим подносил губам,
И кровью родства омывал наши пальцы сок.
В багряные тени оденься, как в зимний мех,
В сырые туманы уйди, как тяжелый сон,
Чтоб, утром и вечером глядя на алый снег,
Не смела читать я холодных твоих имен.
Из рук разомкнувшихся время стечет легко.
Я кровь горьковатую с пальцев сотру, сотру...
...Я буду ждать невесомых твоих шагов
В четыре часа утра, на сыром ветру.
И капало время из сложенных чашей рук,
Когда с туманных лугов, едва различим,
Ты перед рассветом шел и пел на ветру.
Я знаю - негоже под утро слушать туман,
И дважды - глядеть на чужое через порог...
Ты гроздья рябины к моим подносил губам,
И кровью родства омывал наши пальцы сок.
В багряные тени оденься, как в зимний мех,
В сырые туманы уйди, как тяжелый сон,
Чтоб, утром и вечером глядя на алый снег,
Не смела читать я холодных твоих имен.
Из рук разомкнувшихся время стечет легко.
Я кровь горьковатую с пальцев сотру, сотру...
...Я буду ждать невесомых твоих шагов
В четыре часа утра, на сыром ветру.
А про кого? Что-то не узнается...
Оо... точно прекрасно.
Потрясающе. И пронзительно.... и красиво безумно, ага.