Традиционные ценности

[firnwen]

Написано для WTF Babushka 2018.
Джен, юмор, первый день гноменка в школе.
Примечание: если вы видите сходство с реальностью, данной читателю в ощущениях - вы его видите.

Урфрида Геренсдоттир, матриарх почтеннейшего гномьего семейства Шталенхандт, месила тесто. Надо заметить, что делала она это не просто редко, а очень редко, поскольку для обычного хлеба и обычных праздничных булочек существуют невестки. Другое дело, что день сегодня был никак не обычный: Горрим, первый правнук, старший сын старшего сына старшего сына, отправился учиться. Да не просто к кому-то из соседей-мастеров, а в Школу. Поэтому Тордис, жена старшего сына, и Сигню, старшая внучка, запекали сегодня веприну, выторгованную у наземников за равный вес пещерных грибов, а хлебы и сладкое готовила самая старшая женщина семьи.
Почтенная Урфрида не слишком хорошо представляла себе, что такое эта Школа. Из объяснений внука получалось, что это нечто вроде общей тренировки, только не с топорами, а с табличками и стилусами. Урфрида упорно не понимала, зачем нужно учинять подобное сборище для обучения гномят настолько простым вещам, но просьбам внука уступила. Действительно же нехорошо получится, если дело выйдет удачное – и вдруг Шталенхандты как бы и ни при чем.
Урфрида заплела жгуты сладкого теста в длинную затейливую косу, полила ее медом, посыпала орехами и отправила железный лист в печь. Славное будет угощение для славного дня! Человеческая бабушка принялась бы осторожно снимать измаранный в муке фартук, мыть посуду и стол, прибирать растрепавшиеся волосы, но Урфрида лишь поправила прядку на виске да обмахнула каменную столешницу: в остальном, разумеется, не было нужды. И то вовремя: вдали тяжело бухнула дверь и послышался звонкий голос Горрима.
— Ты нынче рано, правнук! — такими словами встретила Урфрида ввалившегося в трапезную гноменка.
– А! Учитель Цвергенштайн сказал, что читать и писать мы все и так умеем, поэтому настоящие уроки, про камень и крепь, начнутся завтра, а сегодня у нас только классный час про эти... как их... — Горрим наморщил лоб, — а! традиционные ценности!
Вот как? Против воли Урфрида заинтересовалась. Что такое традиционные ценности, она знала не хуже прочих, и было любопытно, как уложить рассказ о них в какой-то час. А если говорить столь сжато и кратко — зачем для такого рассказа нужен целый час? Да и что может рассказать молодой Тьярви Цвергенштайн, чего еще не рассказывали шестилеткам дома?
— И о чем же говорил вам учитель во время... классного часа? — ласково поинтересовалась Урфрида, усаживаясь на скамью.
Ей удалось почти не запнуться на странном сочетании слов, и правнук, ободренный ее интересом, просиял и затараторил еще быстрее:
— Учитель Цвергенштайн сказал, что традиционные ценности — это очень правильно и хорошо, что их надо хранить и беречь, и что вот раньше их всегда хранили и уважали, и всё было хорошо, а потом стали не уважать, и поэтому все стало не очень хорошо, и вот наземники у нас из-за этого стали водиться, а разве можно иметь столько дел с наземниками!..
Урфрида кивала. Пока все было правильно. Конечно, завернул молодой Тьярви по-книжному, это же надо так сказануть — традиционные ценности! — о таких простых вещах, но, в общем, не без понятия юноша, не без понятия, с правильного разговора начал...
— ...и вот если кто-то заводит семью с дочкой своего мастера, это правильно, и традиционные ценности в порядке, а если жениться на эльфийке...
— Что-о?!
У старой гномки словно дыхание из ребер выбило. Что за ерунда?! Жениться? Эльфийки? Это теперь чему детей-то учить будут?!
— Горрим, внучек, — заговорила Урфрида еще ласковей, — а скажи мне, старой, не говорил ли вам учитель, что такое эти традиционные ценности?
Будь здесь хотя бы внуки, если уж не сыновья, они всерьез обеспокоились бы судьбой Тьярви Цвергенштайна. Настолько ласковым и медоточивым голос Урфриды Геренсдоттир становился очень, очень редко. В последний раз на памяти сыновей она говорила так с наземником, попытавшимся на торге сбыть ей фальшивый жемчуг. Но правнук тогда еще даже не родился и никакой опасности в вопросе не усмотрел.
— Говорил, конечно! Это когда все делается по старым обычаям, муж решает за жену, отец за детей, жениться гному можно только на гномке, а с наземника на торге надо брать тройную цену...
Из печи потянуло тем особым запахом, который знаменует собою тонкую грань между пропекшейся и пригорающей сдобой. Урфрида встала, выдернула лист из пышущего зева, бросила его на высокую полку — остывать, и развернулась к правнуку.
— Запоминай, правнук, — отчеканила она. — Традиционные ценности гномов — это золото, алмазы, камень и крепь! Если ты не будешь их уважать, на тебя упадет потолок шахты! А если ты вздумаешь жениться на эльфийке, тебя высмеют всем торгом, потому что эльфов не бывает!
Горрим смотрел на прабабушку, разинув рот. Такой сердитой он ее никогда еще не видел.
— Это значит, что мы сегодня не будем есть праздничный ужин? — жалобно выговорил он, когда сумел отмереть.
— Это значит, что Тьярви Цвергенштайн слишком много водится с наземниками! — громыхнула Урфрида. — Я с ним сама завтра поговорю. А ты марш умываться, скоро твои отец и дядья придут, и надо будет накрывать на стол. Медовую косу едят теплой, а не застывшей!
Горрим облегченно выдохнул, поклонился прабабушке и умчался, топоча новыми ботинками. Урфрида же еще какое-то время расхаживала по трапезной и ворчала себе под нос, и только заслышав приближающиеся голоса Тордис и Сигню, очевидно, закончивших с мясом, наконец снова уселась спокойно. Одна здравая мысль среди сказанного молодым Тьярви все-таки была. Брать тройную цену с наземников — не такая уж плохая затея.

Comments

[~Ветер в ивах~]

Это прекрасно)